Услышав, что его хотят вернуть в приют, десятилетний андрюша от отчаяния решил раздобыть взрывчатку и взорвать городскую администрацию
Включив телевизор, Валентина увидела лицо десятилетнего парнишки и какой-то номер телефона. Голос диктора просил помочь кто чем может больному псориазом Андрюше. Валентина Францевна молча взглянула на мужа -- и тот кивнул: «Звони!» Снимая телефонную трубку, женщина и предположить не могла, что навлечет на свою семью новые неприятности. А ведь ей и старых хватало.
Колготки с Сережи снимали вместе… с кожей
Единственный в Житомире детский дом семейного типа уже не один год борется с горадминистрацией, которая пытается его закрыть. Основание? Родители-воспитатели Валентина и Болеслав Поды уделяют недостаточно внимания детям, с органами местной власти сотрудничать не желают и даже осмелились оспаривать действия этих самых властей в суде. Побывав в Житомире, корреспондент «ФАКТОВ» убедилась: претензии чиновников к семье практически беспочвенны, зато у детей есть все основания быть благодарными родителям-воспитателям. У корреспондента не осталось сомнений в том, что Валентина Францевна и Болеслав Алексеевич отдают все силы воспитанию детей, не делая никаких различий между родными и приемными. Это нашло отражение в публикации «Идет охота на сирот!» в «ФАКТАХ» от 19 марта 1998 года.
Поды -- медики с высшим образованием и брали в семью ребят, у которых из-за тяжелых недугов не было шансов вырасти полноценными людьми, останься они в стенах интернатов. Чем же не угодили супруги Житомирской горадминистрации? Тем, что занимают своей семьей большую жилплощадь? Или тем, что требуют денег на содержание детей? Объективного ответа корреспондент так и не получила, но вмешательство газеты помогло самоотверженным супругам сохранить свой семейный детский дом. Правда, лишь в том составе, в котором застала его представитель редакции. «Набирать пополнение» горадминистрация посчитала нецелесообразным.
Время шло, дети подрастали, и чиновники надеялись, что детский дом себя изживет. Но тут Валентина Францевна увидела по телевизору Андрея.
-- Я сразу позвонила по указанному телефону и предложила помощь, -- рассказывает Валентина Пода. -- У нашей приемной Леночки тоже был псориаз, и мы с ним справились. Вот и подумала: почему бы не попытаться вылечить парнишку? Я не видела начала передачи и не знала, что Андрюша -- из приюта для несовершеннолетних. А когда узнала, отказываться от ребенка было уже поздно.
Из прожитых десяти лет больше половины Андрей скитался по улицам. Его мама попала в тюрьму, когда мальчику не было и четырех, а с отцом Андрей не ужился: тот его нещадно бил. Парнишка отправился к живущей где-то в Подмосковье бабушке. Два года (!) добирался, а когда дошел, оказалось, что бабушка продала дом и куда-то переехала. Ее адрес новые хозяева внуку не дали, а больше у Андрюши никого не было, и мальчишка пустился куда глаза глядят. Обошел пол-России и пол-Молдавии, а уж по Украине попутешествовал!.. Только родной Миргород обходил стороной, опасаясь встречи с отцом. Испытал всякого: курил, пил, нюхал клей, пробовал наркотики. Деньги выпрашивал, но не воровал никогда -- боялся.
Когда Валентина Францевна предложила Андрею жить у нее, мальчик согласился, но с условием, что его не будут бить. «У нас никого не бьют, -- успокоила мама-воспитательница. -- Но у меня тоже есть условие: ты не будешь убегать. Надумаешь уйти -- скажи. Держать не стану, соберу тебе в дорогу рюкзак». На том и сошлись.
Узнав, что Валентина и Болеслав выходили не одного тяжелобольного ребенка, работники приюта попросили их взглянуть и на страдающего экземой семилетнего Сергея: хотя мальчика неоднократно укладывали в кожвендиспансер, улучшения не наступало. Чтобы Валентина Францевна посмотрела на Сережины ноги, с него начали снимать колготки. Боже мой, они снимались вместе с кожей! Но мальчик даже не вскрикнул, только поморщился. «Я посоветуюсь с мужем, сумеем ли мы это вылечить», -- выдохнула Пода. Но внутренний голос нашептывал, что с этой минуты Сережка уже ЕЕ ребенок.
Первые годы своей жизни Сергей провел в доме младенца, куда мама отдала его, чтобы не мешал устройству личной жизни. Забрала пятилетним, когда вышла замуж. Отношения у Сергея не сложились ни с матерью, ни с отчимом и его детьми. Все его обижали и в отместку он… поджег квартиру. Пожарные вынесли Сережку из огня, врачи спасли ему жизнь. А мать сказала: «Если я его увижу, то убью собственными руками». И отказалась забрать ребенка из больницы.
-- Увозя Сергея из приюта, я спросила у него: а если и у нас не понравится, то и наш дом подожжет? Но он в ответ насупился и молчал. Я подумала: хорошо, что парень не врет, -- значит, наши отношения наладятся…
А вслед за Сережей к Валентине Францевне подошла Лиля (имя девочки изменено. -- Авт. ) Обхватила слабыми ручонками и прошептала: «Наконец-то ты за мной приехала! А то я жду, жду… Ты меня сейчас заберешь?» Тщетно работники приюта объясняли девчушке, что тетя приехала не за ней. Ребенок стоял на своем -- и взрослые сломались. Но предупредили Валентину Поду: Лиля -- очень сложная девочка, одна из тех, которых удочерил богатый столичный педофил (»ФАКТЫ» от 25 февраля 2000 года: «Президент детского благотворительного фонда, известный ученый около пяти лет насиловал удочеренных им маленьких девочек»). «Папочку» посадили в тюрьму, а Лилю отправили в приют, да и забыли о ней. Решения суда об отмене удочерения до сих пор нет, а это значит, что не определена и Лилина судьба, ведь по закону она все еще остается дочерью осужденного педофила…
После того как супруги взяли в свой детдом еще троих больных детей, городские чиновники объявили им войну
Узнав, что Поды приютили Андрюшу, Сережу и Лилю, житомирские чиновники буквально встали на дыбы. Они объявили детей «незаконными» и приняли решение о немедленной ликвидации семейного детского дома -- в аккурат к годовщине свадьбы Валентины и Болеслава. А поскольку исполнять решение Поды не торопились, горадминистрация подала на них в суд.
Правду сказать, в какой-то момент сердце у Валентины Францевны екнуло: а вдруг на самом деле отберут ребятишек? И она попыталась поговорить с Андрюшей: мол, если уж так случится, ты не расстраивайся и помни, что хороших людей на свете много, -- может, тебе повезет со следующими приемными родителями или попадешь в неплохой интернат. Но Андрей поднял на нее не по-детски серьезные глаза: «Если не с тобой, то больше ни с кем жить не буду». И после паузы: «Может, ты отпустишь меня на неделю? Я привезу из Молдавии взрывчатку и взорву эту администрацию». После такого разговора Валентина Францевна поняла, что сдаться в этой войне они с мужем не имеют права: защитить сирот кроме них некому.
А потому, несмотря на вспыхнувший скандал, родители-воспитатели продолжают заниматься своим делом -- лечить и воспитывать детей. Ребята освоились в доме, Валентину Францевну и Болеслава Алексеевича уже называют мамой и папой. У Сережки пропали язвы на ногах, гораздо лучше стали себя чувствовать и Андрей с Лилей. Одна сложность -- дети без охоты готовятся к школе. Но в этом вопросе супруги единодушны. «Неучей у нас не было и не будет», -- сказала мама, и Андрюша сел за букварь.
-- Они ведь никогда не учились, -- сетует Валентина Францевна. -- Привыкли жить как хочется. Лиле и Сережке вписаться в школьный коллектив класса будет легче: им по восемь лет, и от сверстников они оторвались всего на год. А вот отставшему на три года Андрюше придется трудно. К тому же ни в одну житомирскую школу моих ребят не берут, опасаясь попасть в немилость к горадминистрации. Я по этому вопросу обращалась в киевские инстанции, но поняла, что надеяться не на кого. Одни считают меня кляузницей, другие сочувствуют, но в конечном итоге жалобы на Житомирскую горадминистрацию в нее же и передаются -- для «принятия мер». При таком подходе к делу спокойного будущего нашему детскому дому не видать. Даже если мы выиграем эту битву, городские власти начнут следующую. Мне так хочется уехать из Житомира! В Украине есть еще 24 области -- в любую бы поехала, лишь бы дали возможность растить детей. Господи, мы ведь с мужем ничего не просим для себя!
И правда, не просят. Андрюша, Сережа и Лиля живут в семье Подов уже почти полгода, но на содержание детей государство не выделило ни копейки. Огород в 50 километрах от Житомира помогает выживать, но ведь мясо на грядке не вырастишь. А у Лили анемия, ей хорошее питание необходимо, впрочем, как и остальным детям. Поэтому пока Болеслав Алексеевич присматривает за ребятней, Валентина Францевна ходит на работу. И это при том, что она уже поставила на ноги десятерых детей.
Судьба сирот не должна зависеть от капризов местных чиновников
Семью Подов поддерживают в Государственном комитете молодежной политики спорта и туризма Украины. Однако помочь в войне с житомирскими чиновниками его работники не в силах:
-- Поскольку детские дома семейного типа финансируются из местных бюджетов, то и находятся в ведении местных органов власти, -- объясняет ведущий специалист отдела по делам семьи и женщин департамента молодежной и семейной политики Комитета молодежной политики, спорта и туризма Украины Виктория Светненко. -- Именно местным властям доверено решать вопрос о целесообразности создания или ликвидации таких детдомов. Например, Киевская обладминистрация считает, что семейные детские дома нужны, поэтому к 13 существующим в ближайшее время прибавится еще два. Областное управление по делам семьи и молодежи чем может помогает родителям-воспитателям. Семьи обеспечены добротными домами, транспортом. Каждый год они собираются на праздник, где имеют возможность и себя показать, и на других посмотреть. Делятся опытом, советуются со специалистами, просто отдыхают и общаются. За последние годы число семейных детдомов увеличилось также в Крыму и Сумской области. А в Житомирской картина совершенно иная: там детских домов семейного типа всего четыре, да и то с двумя из них власти конфликтуют. Но ведь судьба сирот не должна зависеть от капризов местных чиновников. Согласно Конвенции ООН о правах ребенка, ответственность за детей, лишенных родительской опеки, берет на себя государство. А значит, детдома семейного типа должны финансироваться из госбюджета. Мы добиваемся, чтобы их перевели с местного финансирования на государственное, но пока безуспешно.
Вопрос о переводе семейных детских домов на государственное финансирование поднимается не один год. Тем временем число детей-сирот и детей, оставшихся без родительской опеки, выросло до 90 тысяч. Впрочем, кто знает, сколько их на самом деле? Ведь те, которые номинально имея папу и маму, бродят по улицам в поисках пропитания, в «инстанциях» не докладываются. В поле зрения властей они попадают лишь в связи с совершенными правонарушениями. И таковых становится все больше. Вот и выходит, что деньги, сэкономленные на воспитании детей в семьях, тратятся на содержание их в колониях, куда им прямая дорога с улиц и из подвалов.
321Читайте нас у Facebook
