Украинский путешественник сергей гордиенко, дважды участвовавший в лыжных экспедициях в арктике, готовит одиночный поход через северный полюс в канаду
Сергей Гордиенко вместе с другим украинским путешественником Владимиром Кулешовым в 1995 году впервые установили на Северном полюсе флаг Украины. Вернувшись из Арктики, Сергей отправился на годичную зимовку в Антарктиду, на украинскую полярную станцию «Академик Вернадский». А в 1998 году с российскими коллегами вновь совершил лыжный поход к северной «шапке» планеты. Теперь 42-летний путешественник занялся организацией собственной экспедиции -- одиночного похода на лыжах в Канаду через Северный полюс. До него в одиночку этот маршрут сумел одолеть лишь один человек.
«Впервые до полюса я дошел с российскими спецназовцами»
-- Я намерен максимально усложнить условия своего одиночного перехода -- стартовать зимой, в конце января, и лишь один раз пополнить в пути запас продуктов и других необходимых вещей. Японцу Мимуро Оба, который первым в одиночку дошел до полюса, продукты сбрасывали с самолета пять раз, -- говорит Сергей Гордиенко. -- Ранний старт необходим, чтобы пройти Великую полярную полынью пока на ней удерживается лед. Ведь с марта и до следующей зимы там образуется полоса открытой воды протяженностью в тысячи километров и шириной от десятков до нескольких тысяч метров.
Я надеюсь, что мне повезет больше, чем Мимуро Оба. Он прошел маршрут только с третьей попытки. Дважды его пришлось экстренно эвакуировать, причем в первый раз ампутировали два отмороженных пальца на руке, во второй -- девять (!) пальцев на ногах. Я видел, как делали вторую операцию. Японца доставили в Хатангу, времени терять было нельзя, и операционную развернули прямо в гостинице. В Японии Мимуро сделали протезы пальцев. На следующий год, в 1988-м, он вновь отправился в экспедицию и на сей раз сумел пройти весь маршрут. Интересно, что до этих походов японец ни разу не был в Арктике -- занимался парусным спортом. Дилетант одолел маршрут, который прежде в одиночку пройти никому не удавалось!
-- Есть ли у вас опыт одиночных походов в Заполярье?
-- Зимуя в Антарктиде на станции «Академик Вернадский», я три месяца жил автономно на побережье и островах -- отрабатывал технику выживания и вел метеонаблюдения. Жил в палатке. За это время прошел более тысячи километров. Совершал восхождения на ледники. Порой приходилось очень туго -- стояло полярное лето, и из-за мощного циклона целую неделю лил дождь (летом температура в районе украинской станции около нуля). Началась непогода с сильнейшего шторма и ураганного ветра, до того сильного, что сорвало палатку и бросило в море. Пришлось ее спасать. В воде пробыл секунд пятнадцать, но это не обошлось без последствий -- началось воспаление легких. Болезнь перенес на ногах.
В непродолжительные походы я ходил и зимой, в полярную ночь -- помогал лунный свет. К тому же на несколько часов наступали сумерки. Специально ходил в пургу -- часов на 8--9, кружил по определенному участку. Так испытывал себя и снаряжение.
-- Приходилось слышать, что свой первый лыжный поход к Северному полюсу вы совершили, участвуя в военных маневрах…
-- Это действительно были маневры Министерства по чрезвычайным ситуациям России. Причем в них участвовало подразделение спецназа. Основная часть военных спрыгнула над полюсом на парашютах, а десяти спецназовцам пришлось идти туда на лыжах -- под руководством международной группы инструкторов-полярников, в которую входили мы с Владимиром Кулешовым, трое россиян, два словака (мужчина и женщина) и румын. Кстати, мужественной словацкой полярнице какие-либо особые условия создать было невозможно. Спать ей, например, пришлось в одной палатке со мной. Румыну и словакам пришлось платить за участие в экспедиции. А возглавлял ее знаменитый полярник Владимир Чуков.
До полюса мы дошли без особых происшествий, но для спецназовцев дорога стала настоящим мучением. Эти крепкие мужики, уже успевшие понюхать пороха, проклинали все на свете. Говорили: уж лучше бой десять суток без передышки, чем вновь три месяца идти по Арктике. Ведь там природа враждебна человеку. От стужи и солнечных лучей обмораживается и обгорает кожа лица. А чего стоит пурга, когда каждый шаг дается с большим трудом! Донимали частые ночные авралы -- из-за подвижек льда и образования трещин приходилось вскакивать среди ночи, не мешкая переносить палатки и другое имущество. Но больше всего на психику давит обратный дрейф. Представьте, вы за день преодолели два десятка километров -- это хороший результат. А утром просыпаетесь, определяете свое местонахождение -- и оказывается, что вас снесло километров на пятнадцать назад. Несколько человек тогда пришлось эвакуировать на самолетах -- они сами решали, что дальше идти не смогут. В полярных широтах многие экспедиции гибли из-за того, что люди ломались психологически, хотя у них оставался большой запас продуктов и снаряжения.
«В «жестком» походе на каждого приходилось 200 кг груза»
-- Тот поход в 1995 году был «мягким» -- нам часто сбрасывали провизию, поэтому не приходилось тянуть за собой очень большие тяжести. Температура лишь несколько суток стояла под минус тридцать, в остальные дни было гораздо теплее, -- продолжает Сергей Гордиенко. -- А вот экспедиция 1998 года, под руководством того же Владимира Чукова (в ней участвовали пять человек), стала испытанием куда более сложным. На две недели столбик термометра застыл на пятидесятиградусной отметке. Если при такой температуре дышать ртом, то запросто обморозишь бронхи. Пар из носа кристаллизуется на лету. За этот поход у нас трижды слазила кожа на лице! В добавление к морозам установилась давящая на психику гробовая тишина. Мы тогда впервые смогли обходиться без лыж -- снег стал плотным, как асфальт.
Но запланированный режим мы не нарушали -- шли весь световой день. Он быстро увеличивался, и в последние недели мы продвигались по 15 часов (правда, днем спали три часа). А на ночной сон отводилось ровно 6 часов. Кстати, в одиночной экспедиции я хочу идти по другому графику: 4 часа в пути, потом два часа -- сон. Замечу, что соблюдение режима жизненно важно: если сильно переутомишься, не под силу будет поставить палатку, и можно погибнуть. Хотя в не очень холодную погоду многие предпочитают спать под открытым небом -- в спальных мешках. В палатке из-за контраста температур снаружи и внутри конденсируется влага, и спальный мешок промокает уже на третьи сутки. Утром кладешь его в сани, и он на морозе моментально застывает. Но спать не холодно даже во влажном мешке.
Эта экспедиция была автономной -- самолеты продуктов нам не подвозили. Поэтому на каждого приходилось по 200 килограммов груза. Он размещался в двух санях. Приходилось перетаскивать одни метров на триста, а затем возвращаться за вторыми.
Кстати, человек, которого показывают в заставке к российской телепрограмме «Пилигрим» -- это я. Съемка сделана в первый день похода, когда я попытался было тянуть сразу двое саней. Но из затеи ничего не вышло. А заставкой эти кадры стали в качестве подарка к моему дню рождения.
-- Велика ли в Арктике опасность провалиться под лед?
-- Такое случается, ведь ледовый покров не монолитный -- образуются полыньи. Но даже если провалишься, это еще не трагедия. Одежда полярников сделана так, что камнем на дно не идешь, а несколько минут плаваешь, как поплавок, поэтому есть время выбраться. До нитки при этом не промокаешь: снимаешь мокрую куртку, надеваешь запасную. Мокрая затем подсыхает -- влага из нее вымораживается. То же со штанами, обувью. А провалиться дважды в день -- это надо умудриться. В воде оказывались в основном в ходе тренировок. На маршруте же идешь осторожно.
«Настырного медведя отшили… молотым перцем»
-- Чем питались в экспедиции?
-- Разговоры, что в походе полярники живут на консервах -- выдумка. Горячее готовится обязательно. Только вот долго куховарить очень проблематично, поэтому берем продукты быстрого приготовления -- супы и каши в пакетиках, сублимированное мясо. Вскипятил воду, залил ею продукт -- и еда готова к употреблению. Обязательно входят в рацион высокоэнергетичные продукты -- сало и шоколад. Постоянно жуем чернослив -- чтобы во рту была кислая среда, убивающая бактерии. Для этого же в чай добавляем лимонную кислоту.
-- И это дает гарантию, что не заболеете?
-- Недомогание бывает в первые сутки похода, в период адаптации. Затем проблемы могут возникнуть разве что с почками из-за недостатка в воде солей. Ведь мы пьем растопленный снег -- по сути, дистиллят. Поэтому приходится принимать таблетки, содержащие большую гамму солей.
-- А как при арктических морозах справляют нужду?
-- Мы придумали незамысловатое приспособление -- «письбот». Собственно, это обычная бутылка с крышкой, заменяющая ночной горшок. Ею пользовались, находясь в спальном мешке. А на маршруте нужно уметь выбирать место, скажем, за торосами, где нет сильного ветра. Иначе запросто обморозишь нежную кожу. Кстати, если перемерзли пальцы, то быстрее всего их можно согреть, засунув под одежду к паху -- там самое теплое место.
-- Приходилось ли в походе сталкиваться с белыми медведями?
-- На расстоянии 400--500 километров от побережья они встречаются довольно часто. Медведи бродят в поисках тюленей, которые собираются возле открытой воды. Бывало, что за день к нам приближались два--три медведя. Хорошего в этом ничего нет. Однажды ночью мы проснулись от того, что медведь рвал нашу палатку. Убивать его не хотелось -- отогнали выстрелами в воздух. Но порой попадается очень настырный медведь -- стреляешь, а он не уходит. Против одного из таких мы придумали «спецсредство»: наполнили резиновую клизму молотым красным перцем и стали распылять его по ветру. Что тут началось! Медведь сел на пятую точку и даже не мог вскрикнуть. У него ручьем текли слезы, из пасти пошла пена, затем он упал, закрыл морду лапами и стал выть. Больше мы так не экспериментировали.
-- Руководитель вашей экспедиции Владимир Чуков считается патриархом полярных переходов. Как вам удалось завоевать его доверие?
-- Он понял, что я хочу и могу участвовать с сложных походах -- команда Чукова ходит именно в такие. Ребята у него подбираются упорные, готовые идти до конца. Двое из его команды умерли в походах. Это не были несчастные случаи -- просто не выдерживал организм. У Саши Рыбакова остановилось сердце. А Владимир Подрядчиков умер из-за прободной язвы желудка.
В походе 98-го, к счастью, обошлось без жертв. Я дошел с ребятами до Северного полюса. Оттуда меня вернули на самолете -- подвели спонсоры: они не заплатили обещанные деньги, и потому я не смог продолжить путь. А ребята пошли дальше, в Канаду.
«Facty i kommentarii «. 18 марта 2000. Человек и общество
1177Читайте нас у Facebook
