Священники, служившие в рождественском храме на подоле, отличались удивительной многодетностью
В канун Рождества 2003 года в Киеве на Подоле, на нынешней Почтовой площади соберутся столичные власти и высокие гости.
Предстоит церемония установки и освящения купольных крестов воссозданной Христо-Рождественской церкви.
Событие на Почтовой площади весьма символично. Жаль только, что сюда в этот день вряд ли придут многие киевляне, имеющие к Рождественскому храму самое прямое отношение -- благодаря собственным предкам.
После пожара в 1811 году Нижний Киев кардинально изменил свой облик
Почтовая площадь -- это ведь и есть настоящий, «исторический» Крещатик! Еще в годы наполеоновских войн наш привычный Крещатик назывался «Крещатой долиной» или «Верхним Крещатиком». В то время там отводили участки под застройку, появились первые усадьбы. Собственно же «Крещатик» был здесь -- в низу прежнего «Крещатицкого проезда», на нынешней Почтовой площади.
Сюда стекал с гор Крещатицкий ручей. В какой-то сотне-другой шагов он впадал в летописную реку Почайну. На месте слияния ручья и реки крестил Владимир киевлян в 988 году. Конечно же, все старейшие предания о Рождественской церкви были связаны именно с крещением Руси.
«Фундамент доскональный и тестованный храму Рождества Христова» свидетельствует, что эта церковь -- ровесница Михайловского и Выдубицкого монастырей (конец XI века). При углублении фундаментов храма (около 1809 года) была якобы найдена плита с указанием места закладки церкви -- «на Боричевом Взвозе». Именно эта находка подвигла киевские власти уже в 1869 году переименовать прежнюю Трехсвятительскую улицу в Боричев Взвоз, а ее название отдать другой улице. Главная же подъездная дорога отсюда к зданиям Магистрата и Киево-Могилянской академии сотни лет называлась Рождественской -- по имени храма и прихода.
Очутись мы возле Рождественского храма лет триста назад, вряд ли узнали бы эту местность. Днепр тогда тек чуть ли не в километре отсюда -- это изображено на гравюре по рисунку А. Ван-Вестерфельда 1651 года. Почайна прячется в складках местности, со стороны Славутича -- огромное поле, среди городских крыш и садов виднеются пять куполов церкви Рождества.
В точно датированных документах этот храм упоминается с 1552 года -- в описании Киевского замка. После этого история с завидным постоянством говорит о пожарах в церкви Рождества, начиная с 1564 года. Но сильнейший пожар на Подоле в 1811 году, после которого Нижний Киев кардинально изменил свой облик, самого храма не коснулся. Зато выгорел Рождественский приход.
Приходской храм в старом укрепленном городе -- это прежде всего община людей. Все знали друг друга, крестили у соседей детей, ссорились и мирились. Занимались торговлей, промыслами. Праправнуки тех, кто пожертвовал в 1550-х годах в Рождественский храм буковинскую плащаницу-»воздух» работы Иоанна Логофета, вместе косили храмовые луга на Оболони -- «на озере Овлукове» -- в 1675-м, в 1755-1757-х (луга принадлежали храму и в 1916 году) Одни и те же фамилии стоят под актами и XVI, и XVIII века: Филонов, Ставицкий, Дума, Носко… Это «ктиторы» -- общественные покровители храма. Их потомки до сих пор живут в Киеве. Вдруг кто-нибудь из них, узнав о традициях своего рода, вновь станет прихожанином «родовой» церкви!
Церкви-ротонды Меленского до сих пор высятся на Аскольдовой могиле, под Замковой горой
Священная река Почайна -- портовая, торговая -- слилась с Днепром в 1712 году, но Рождественский приход остался речным, «пристанским». С годами появлялись новые прихожане-меценаты, также десятилетиями помогавшие храму. «Брынский купец» Сергей Терехов еще в 1809 году входил в совет по постройке нового церковного здания. А уже в 1837--41 годах пристроил за свой счет к храму «теплый» северный придел во имя преподобного Сергия Радонежского, своего небесного покровителя. Братья-купцы Харитон и Еремей Галкины, мещанин Василий Давидовский, дворяне Илья Юшкевич и Данило Поляков общими усилиями обеспечили сооружение того храма, облик которого воссоздан ныне. Перед самым вторжением Наполеона в Россию бездетный майор Георгий Савойский на смертном одре завещал церкви все, что у него было, -- 6500 рублей ассигнациями.
На эти деньги и по своему проекту в 1809--1813 годах киевский городовой архитектор Андрей Меленский построил храм. Москвич и ученик Дж. Кваренги, он перебрался в Киев на рубеже веков, полюбил этот город как свою вторую родину. Здесь Меленский женился на подолянке Пелагее Ивановне, здесь же навеки упокоился на Щекавице. Его церкви-ротонды до сих пор высятся на Аскольдовой Могиле, под Замковой горой… И вот снова -- на Почтовой площади.
Классицист Меленский знал толк в пропорциях и имел достаточно вкуса, чтобы даже после пожара 1811 года город сохранил и приумножил свою красоту.
Знаменательно, что автор Рождественского-на-Крещатике храма Меленский стал и создателем улицы Крещатик там, где мы все ее привыкли видеть. Андрей Иванович придумал устроить городской центр в Крещатой Долине, сделал проект, руководил землеотводом участков, держал все под единым градостроительным контролем… До Меленского, будем откровенны, Киева-то не было: Подол, Верхний Город и Печерск имели каждый свой герб и свое самоуправление. Так что Главную улицу и ее приходской Храм нам подарил скромный и педантичный москвич. И даже собственного портрета нам не оставил.
Отец Алексей разделил трагическую судьбу храма
Священнослужители правили в Рождественском храме целыми династиями. Весь XVIII век, например, Козловские -- от деда до внука. Протоиерей Михаил Луценко с прихожанами был заказчиком у архитектора Меленского. После пожара 1811 года церковь пришлось буквально «развернуть» фасадом на новую планировку Подола: на Рождественскую улицу храм должен был выходить портиком на север, а на Александровскую «вышел» -- портиком на юг.
Видя, что часть его прихожан поселились на Верхнем Крещатике, Михаил Луценко стал расширять приход «наверх», ища поддержки у киевского митрополита Серапиона. Нашествие Наполеона, «битвы народов» и прочая «большая политика» не дали отцу Михаилу полностью выиграть «битву за Крещатик». К 1815 году Главная улица оказалась поделенной между его приходом и общиной Старокиевской Троицкой церкви (чуть ниже нынешнего Софийского майдана). Но в 1869 году Троицкая церковь была переведена в Новое Строение, где теперь неподалеку Театр оперетты. Так что храм Рождества остался естественной приходской церковью Крещатика.
Здешние приходские священники отличались удивительной многодетностью (место, что ли, было такое?.. ) У последнего, отца Алексея Язловского, например, детей было восьмеро -- больше, чем у кого-бы то ни было из духовных лиц Подола.
Отец Алексей словно чувствовал, что разделит судьбу своего храма. В начале 1930-х годов, с новой волной репрессий против духовенства, он поселился возле Владимирского рынка -- чтоб отвести удар от семьи. Тщетно… Кроме него, бесследно сгинули в застенках и на тюремных этапах трое его сыновей. От деда Алексея киевлянке Лиане Язловской не осталось ни фотографии, ни справки о реабилитации.
Рождественский храм в XVII -- начале XVIII веков был центром кладбища всего «города Киево-Подола». Косточки предков в елизаветинские времена потомки перенесли отсюда на новый городской некрополь -- на Щекавицу.
Но не случаен был выбор киевского митрополита, указавшего на Рождественскую церковь как на место прощания киевлян с Тарасом Шевченко. Не только, значит, была она ближайшей церковью к пристани, но и исторически -- памятным местом отпевания киевлян.
Брат Кобзаря Варфоломей подготовил было Тарасу последнее пристанище на Щекавице. Однако петербургские друзья указали на Канев, а домовину с прахом Шевченко перед перенесением на пароход установили в Рождественском храме. Речи пришлось говорить уже возле парохода, за Цепным мостом, поскольку генерал-губернатор Васильчиков запретил ораторствовать в храме и на паперти. Но протоиерей Петр Лебединцев собрал на заупокойной службе поистине многотысячную толпу, люди высыпали на все окружающие горы…
С тех пор Христо-Рождественская церковь на Подоле стала святыней для каждого сознательного украинца. Разумеется, те, кто поднял на храм руку в 1935 году, имели несколько иную «сознательность»…
Федор Бурчак был последним киевским городским головой «при старом режиме»
В XX веке самым удивительным для киевлян феноменом Рождественских церкви и прихода на Подоле был последний церковный староста.
Все начало XX века по утрам улицу Александровскую (Рождественскую, Жданова, Сагайдачного) пересекала в направлении храма одинокая фигурка. Она появлялась из принадлежавшего церкви дома N 73 на углу Боричева Взвоза, затем -- из номера 71-го. Аккуратно и благоговейно вел староста рождественское хозяйство. Шутники из прихожан звали врача-санитара Федора Бурчака «нашим рождественским подарком».
С 16 до 17 часов Федор Степанович принимал в церковном доме пациентов «по внутренним болезням». Неимущих -- бесплатно, гонорары имущих шли в церковную кассу.
В остальное время доктор Бурчак работал в… Впрочем, перечислить все места не хватит. Только за 1913 год насчитывается двадцать его «общественных нагрузок» в Киеве. И это явно было «еще не все». Да и не мудрено. Ведь рождественский староста Федор Бурчак был последним киевским городским головой «при старом режиме».
Доктор, впрочем, имел один большой недостаток -- был принципиально беспартийным, предпочитал только работать для своего Города. Поэтому 1917 год Бурчак в качестве городского головы не пережил.
В Киеве ныне зарегистрирован 31 человек с фамилией Бурчак. Кто-то из них -- потомки последнего старого головы. Пора заглянуть в семейные фотоальбомы. Пора вспомнить про храм своих предков…
Это лишь некоторые вехи нашей истории, о которых напоминает Христо-Рождественская церковь на Почтовой площади. Главное же в сочельник 2003 года, что приходит на память у паперти храма, -- самое простое и самое таинственное, что объединяет нас с прошлым и будущим: «В Боге все живы… »
Автор выражает признательность сотрудникам Центрального Государственного исторического архива в Киеве за предоставленные материалы.
Читайте нас у Facebook
