Обидевшись на депутата областного совета -- руководителя агрофирмы, уволенный работник решил… Взорвать его в кабинете самодельной гранатой
Больше всего на свете Андрей Адамов боялся умереть в тюрьме. После того, как двадцать лет назад его признали особо опасным рецидивистом, он растерялся. Выбранный им жизненный путь оказался неправильным. Давно прошла молодость, но его по-прежнему называли просто Андрюхой. А так хотелось бы услышать уважительное «Андрей Олегович». Да и жениться уже давно пора. Некоторые его сверстники стали дедушками уже в сорок пять. Вот и решил Адамов начать новую жизнь. А характер у него железный: сказал -- сделал.
«Отношение к горилке у него отвратительное»
«Для того, чтобы начать новую жизнь, нужно все вокруг себя изменить», -- решил Адамов и в первую очередь сменил место жительства. В начале 80-х он переехал из Донбасса в Киевскую область, где его никто не знал, и устроился на работу в совхоз. А вскоре в его доме появилась хозяйка. Причем, «не какая-то сожительница, а законная жена», как с гордостью говорил Адамов своим соседям.
О его криминальном прошлом в селе знали, но не напоминали -- не было повода. Адамов полностью отдавался работе и своей семье. В воровстве замечен не был. Правда, некоторые односельчане считали, что за Андреем Олеговичем водится один грешок: он совсем не употреблял спиртного. «Отношение к горилке у него отвратительное», -- скажет позже на суде один из свидетелей, отвечая на вопрос государственного обвинителя. Сначала сельские мужики удивлялись этому обстоятельству, но через некоторое время привыкли, считая Адамова несколько странным, а в остальном придраться было не к чему.
-- Андрея в селе уважают, -- рассказывают односельчане. -- После того, что случилось, мы Адамова, конечно, осуждаем, но жалеем. Он ни с кем не конфликтовал, был тихим, спокойным. Наш новый односельчанин честно рассказал о том, что несколько раз сидел в колониях за кражи. Но это было давно, двадцать лет назад. Мы видели, что Андрей Олегович не просто стремится исправиться -- он уже исправился. Если бы мы точно не знали, что Адамов был когда-то признан особо опасным рецидивистом, то никогда бы не поверили, что это правда.
Было у Андрея Олеговича хобби, о котором в селе мало кто знал, -- любовь к оружию, оставшаяся у него еще с детских, послевоенных лет. Коллекционером он не был, но если в руки попадалась какая-нибудь учебная граната или проржавевшая винтовка, он нес ее домой. Потом Адамов часами мог сидеть над своей находкой, пытаясь разобраться в ее механизме и, если получится, починить.
«Они нам копейки платят, а мы молчим»
Позже, на досудебном следствии Адамов скажет, что свой арсенал он собирал для личной безопасности. Винтовку Мосина времен гражданской войны Андрей Олегович нашел еще в начале восьмидесятых на Донбассе. Подобрал где-то ржавую, почистил, отремонтировал, а потом, спилив ствол, сделал обрез. Но это было в те годы, когда Адамов еще не решил окончательно порвать со своим уголовным прошлым.
Уже проживая в Киевской области, любитель оружия выменял у солдат на спиртное семь запалов к гранатам и несколько патронов калибра 7,62 миллиметра, а также взрывчатое вещество. Еще в середине 70-х годов, подготавливая побег из зоны, Адамов собрал из подручных средств действующую «лимонку». Нечто подобное он решил смастерить в домашних условиях тридцать лет спустя, используя корпусы учебных гранат. А самым последним пополнением в коллекции оружия Адамова стал артиллерийский снаряд, найденный им в лесу.
-- Я понимал, что хранение оружия противозаконно, но ничего не мог с собой поделать, -- признается позже Андрей Олегович следователю.
С некоторых пор у Адамова начали портиться отношения с главой агрофирмы Евгением Петровичем, который был депутатом Киевского областного совета. На этой фирме Андрей Олегович трудился последние несколько лет разнорабочим. «Он же нам копейки платит, а мы молчим, -- возмущался Андрей Олегович. -- Разве на самом деле столько стоит наш труд? Да и те копейки, что нам насчитывают, часто задерживают».
Отчаявшись добиться справедливости, Адамов решил действовать по своим законам.
-- Только вы не подумайте, что я тогда опять взялся за старое, -- объясняет свое поведение Андрей Олегович. -- Я не воровал, а открыто брал на полях агрофирмы то, что, как я считал, мне не доплачивали. У начальника своя справедливость -- у меня своя. Должны заплатить -- платите! Не можете -- сам возьму.
-- Честно говоря, мы знали, что Андрюха без разрешения собирает на поле кукурузу, -- рассказывает сторож Тарас. -- Я несколько раз говорил ему, что Евгений Петрович поймает его когда-нибудь «на горячем». А Адамов в ответ: «А чего меня ловить? Я не скрываюсь. Я ему так и сказал, что буду брать свое сам. Эту кукурузу я заработал!»
Евгений Петрович действительно знал, что Адамов крадет кукурузу, и первое время закрывал на это глаза. Но в конце концов его терпение лопнуло. Ведь другие работники агрофирмы находятся в таких же условиях, но не воруют.
«Ты же особо опасный рецидивист, -- сказал как-то Евгений Петрович при встрече Адамову. -- Вот заявлю в милицию, тебя посадят в тюрьму -- там и умрешь». Именно этого Андрей Олегович и боялся больше всего на свете! В тюрьму садиться он никак не хотел. Знал, что для таких, как он, в Уголовном кодексе ранее были предусмотрены достаточно жесткие меры наказания. Не знал одного: в новом Кодексе такого понятия, как «особо опасный рецидивист», нет.
Умирать на зоне ему не хотелось, но Адамов все же решил пойти на принцип.
Граната не взорвалась «ввиду несовершенства ее механизма»
Кражи кукурузы с поля агрофирмы стали носить демонстративный характер. И некоторые односельчане, работающие на этом же предприятии, начали поглядывать на Адамова, чуть ли не как на борца за справедливость. Вот и принял Евгений Петрович решение уволить «несуна». Правда, не стал вызывать Адамова в кабинет, а передал свое решение через соседей.
Полученное известие повергло Андрея Олеговича в шок. Он долго не мог прийти в себя. Двое суток, начиная с понедельника, Адамов не выходил из дома. И лишь к десяти утра в среду соседи увидели, как он шел с большой тяжелой сумкой по направлению к конторе.
В начале одиннадцатого Адамов появился в кабинете Евгения Петровича и, не обращая внимания на двоих посетителей, которые в это время вели беседу с директором, спросил: -- Это правда, что вы меня уволили?
-- Правда, -- спокойно ответил Евгений Петрович. -- Сколько же можно с тобой мучиться?
Дальнейшие события развивались очень быстро. Адамов, осторожно поставил на пол хозяйственную сумку, с которой пришел, раскрыл ее и достал обрез. Евгений Петрович, еще не совсем понимая, что происходит, инстинктивно схватился за направленное на него оружие и вырвал его из рук Адамова. Обезоруженный террорист растерялся, но лишь на пару секунд, а затем снова полез в сумку и достал… гранату.
-- Я сейчас здесь все взорву! -- крикнул он и выдернул чеку.
На шум в кабинет директора забежала секретарша и, не испугавшись, помогла Евгению Петровичу вытолкать Адамова вместе с гранатой в приемную. Несколько секунд оставшиеся в кабинете директора люди с ужасом ожидали взрыва, но его не последовало. Граната в руке Адамова не взорвалась «ввиду несовершенства механизма», как написано в уголовном деле.
Когда Евгений Петрович, секретарша и двое посетителей решились, наконец-то, выглянуть в приемную, Андрея Олеговича там уже не было. В кабинете директора агрофирмы осталась его хозяйственная сумка, из которой позже сотрудники милиции изъяли еще одну гранату и… бутылку водки. «Это на случай примирения, -- скажет позже на одном из допросов горе-террорист. -- Я-то сам не пью, но если бы все решилось миром, пригубил бы».
-- Сам не знаю, почему так все произошло, -- откровенничал в суде Адамов. -- Когда шел в контору, еще надеялся, что Евгений Петрович предложит мне какой-нибудь компромиссный вариант вместо увольнения. А когда узнал, что меня все-таки уволили -- сорвался… После того, как все произошло, испугался, что совершил непоправимое. Теперь-то точно, думаю, посадят в тюрьму. А мне уже 65 лет, да и здоровье неважное. Покушение на депутата областного совета может потянуть лет на десять…
«Лучше убей меня, а в тюрьму я не пойду»
Пока Евгений Петрович с двумя посетителями и секретаршей ждали взрыва, Адамов что есть духу мчался домой, думая только об одном: «В тюрьму не сяду!»
Добежав, Адамов, не обращая внимания на вопросы жены, взял оставшуюся дома гранату, самодельный мачете, артиллерийский снаряд и положил все это в пакет. Считанные минуты спустя он был уже в лесу.
Адамов знал, что его будут искать. Первой мыслью было покончить жизнь самоубийством. Он выдернул чеку из гранаты, но взрыва опять не последовало. И тогда Адамов впервые за много лет заплакал. Он понимал, что привычный уклад его жизни теперь нарушен навсегда, и корил себя за то, что не попрощался с женой, которой теперь одной будет нелегко.
Немного успокоившись, Адамов начал думать, что делать дальше. Все выезды из села, скорее всего, уже контролируются сотрудниками милиции. И тогда он решил отсидеться где-то пару дней поблизости и попробовать сбежать из Киевской области, когда страсти по поводу его поступка утихнут.
Ночь Адамов провел в складском помещении агрофирмы, где его и обнаружили на следующий день.
-- Сразу же после случившегося к Евгению Петровичу была приставлена охрана, -- рассказывает начальник отдела прокуратуры Киевской области Ирина Ковтун. -- Милиционер-телохранитель теперь ни на шаг не отходил от депутата, готовясь предотвратить новое покушение. Примерно в четыре часа дня в четверг директор агрофирмы с заведующей складом, телохранителем и еще одним сотрудником решили проверить подсобные помещения. На двери складского помещения висел замок, но Евгений Петрович предложил заглянуть внутрь.
Как только открылись двери склада, навстречу делегации выскочил обезумевший Адамов с артиллерийским снарядом в руке. Мужчин как ветром сдуло.
-- Не бойся, снаряд не взрывается, -- шепотом сказал Адамов кладовщице, перепугавшейся не меньше остальных, но не успевшей убежать.
Наконец телохранитель депутата вспомнил, зачем он здесь находится, и вышел навстречу Адамову, пытаясь уговорить его «сдаться по-хорошему».
-- Лучше убей меня, а в тюрьму я не пойду! -- ответил Адамов и швырнул в телохранителя снаряд. Потом достал самодельный мачете и, размахивая им, продолжал упрямо наступать. И тогда прозвучал выстрел. Милиционер был вынужден выстрелить Адамову в ногу.
-- Мне сложно понять, почему Адамов так поступил, -- говорит государственный обвинитель Ирина Ковтун. -- При первом знакомстве с ним я ожидала встретить едва ли не монстра, а увидела мягкого интеллигентного человека, вряд ли способного на подобные поступки. Более того, скажу, что мне его даже было жаль. У Адамова в селе осталась больная жена, за которой нужен уход. И все-таки закон есть закон.
Апелляционный суд Киева приговорил 65-летнего Андрея Адамова к восьми годам лишения свободы. Просьб о смягчении приговора в вышестоящие инстанции он не подавал.
P. S. Имена и некоторые детали в публикации изменены по этическим соображениям.
Читайте нас у Facebook
